Прокурор прописал

Как таможня в два раза снизила задолженность участников ВЭД. В редакции «Российской газеты» уральский транспортный прокурор Владимир Дроздецкий рассказал о том, на чьей стороне надзорное ведомство в спорах о приаэродромной территории аэропорта Кольцово, кто должен охранять стратегические объекты транспортной инфраструктуры, как буквально за год удалось в разы повысить эффективность взыскания долгов по таможенным платежам. Громкая история - утверждение приаэродромной территории (ПАТ) Кольцово в Екатеринбурге. Правительство Свердловской области не согласовывает проект, его заказчик, «Аэропорты регионов», заявляет, что не будет вносить в него изменения. Как возникла, простите за каламбур, ПАТовая ситуация? Как её разрешить? Владимир Дроздецкий: Она складывалась исторически. В 2017 году внесены изменения в федеральное законодательство: теперь у каждого аэропорта должна быть приаэродромная территория с определенными зонами, в которых действуют те или иные условия использования земли. Но вокруг аэропортов шло непрерывное развитие. Это те инвестпланы, информация о которых применительно к Кольцово сейчас наводнила СМИ. На территории, поднадзорной нашей прокуратуре, 30 аэродромов, по 28-ми ситуация уже урегулирована. Осталось две болевых точки - Большое Савино в Перми и Кольцово. В Перми гражданские службы все сделали, сейчас работают органы военного управления - там аэродром совместный.

Все, что можно было решить по Кольцово на уровне субъекта Федерации, решено. Транспортный прокурор сопровождал все шаги по зонированию территории. Были ситуации, когда документы из одного контролирующего органа переходили в другой по нескольку раз. Зоны установлены. Но звучит предложение: давайте учтем интересы хозяйствующих субъектов! Суть призыва: учтем интересы одних в ущерб другим. Мы говорим о строительстве, но забываем об орнитологической обстановке, которая осложняется в связи с хозяйственной деятельностью, забываем, что высотные строения влияют на радиотехническое обеспечение... Все это на самом деле касается безопасности людей, которые пользуются авиацией либо живут рядом с аэропортами. На уровне субъекта РФ прошло несколько согласительных процедур. Но по шестой и седьмой подзонам единой позиции нет. Следующий шаг, предусмотренный законом, - вынесение обсуждения проблемы на правительственную комиссию по транспорту. Она как раз и существует для того, чтобы комплексно рассмотреть вопрос, учесть интересы разных сторон и выработать компромиссное решение. Оно пока не принято.

В конце концов ПАТ Кольцово будет утверждена. И тут выяснится, что в такой-то зоне кто-то уже вырыл котлован или вбил сотни свай, тогда как теперь ничего подобного там делать нельзя. Что дальше? Владимир Дроздецкий: Это предмет разбирательства, поскольку до установления приаэродромной территории любое строительство в районе аэродромов подлежит согласованию. Пример из Тюмени. Там тоже возникала проблема с высотным строительством перед установкой ПАТ. Администрация города дала разрешение на возведение двух зданий выше 154 метров в зоне воздушного прохода. Мы возбудили исковое производство, суд назначил обеспечительные меры: абсолютная высота здания не должна быть более 154 метров, чтобы интересы застройщика и дольщиков не пошли вразрез с интересами тех, кто пользуется аэропортом. Стратегически важные объекты транспортной инфраструктуры - аэропорты, вокзалы, мосты - по новому законодательству теперь могут охранять и государственные, и частные организации. Кому все-таки лучше присматривать за ними?

Владимир Дроздецкий: Дело не в том, ведомственное это предприятие или ЧОП. Главное, чтобы оно соблюдало требования законодательства. В охране нужны компетентные люди, для этого необходимо соответствующее лицензирование, предприятие должно обладать требуемыми техническими средствами, чтобы эффективно работать. Требовалось показать: мы видим нарушения законодательства и не будем с ними мириться. После этого сразу началось погашение задолженностей. Если мы видим, что требования законодательства не соблюдаются, реагируем вне зависимости от формы собственности, принадлежности предприятия. Но при этом понимаем, что есть и экономическая сторона дела: транспортная инфраструктура может располагаться на огромной территории - чтобы организовать надлежащую охрану, требуются колоссальные средства. Да, наша задача - соблюсти требования закона, но и не разрушить экономику хозяйствующих субъектов. Поэтому действуем совместно с руководством железной дороги, аэропортов, понуждаем предприятия включать затраты на организацию охранной инфраструктуры в инвестпрограммы, чтобы все понимали, где, что и когда будет сделано.

До пандемии регионы, граничащие с Казахстаном, «славились» ввозом дешевого контрафактного алкоголя. Режим пересечения границы ужесточился и проблема, вероятно, минимизировалась? Как в целом складывалась ситуация в 2020-м с контрафактом и контрабандой? Владимир Дроздецкий: Да, в прошлом году изъяли тысячу единиц алкогольной продукции. В целом хождение контрафакта и контрабанда, конечно же, с пандемией не прекратились: пути доставки ведь не исчезли. Через почту граждане пытаются ввезти в страну небольшие электронные накопители информации, электромеханические изделия, рыболовные принадлежности - более двухсот таких фактов выявили таможенники. В личном багаже - обувь, одежду, автомобильные запчасти для коммерческого использования (более 70 фактов). Прокуратура указала таможенному органу: они неправомерно признали ввезенный коммерческий товар вещами для личного пользования. Сумма доначисления небольшая, но важен сам факт: нарушение мы увидели и дали коллегам возможность исполнить законодательство.

Когда предприниматели стали помогать городам справиться с пандемией, ввозить в страну маски, медоборудование, по СМИ пошла волна: таможня пытается обложить эти товары сборами по полной программе, как импорт. Сообщалось, что подключились губернаторы, правительство страны. Какие-то выводы на будущее сделаны? Владимир Дроздецкий: Законодательство не может предусмотреть все вариации проявления правоотношений, взаимоотношений между людьми или хозяйствующими субъектами, но есть необходимые процедуры, а министерства, органы власти субъектов Федерации наделены определенными компетенциями, чтобы оперативно реагировать на неожиданные ситуации. Поэтому проблем я тут не вижу. Да, помню, что в СМИ выражался превентивный интерес к платежам за медтехнику, которая будет бесплатно передана больницам. Поставками медицинских принадлежностей и оборудования занимались более двух десятков фирм Екатеринбурга, Магнитогорска, Ханты-Мансийска. Ни по одной из 30 деклараций таможенники сборы не взимали. С другой стороны, я не идеализирую работу таможни, там есть проблемы. Например, с отказом в выпуске товара, с требованием непредусмотренных законом документов. Мы обращали внимание таможенников на это, вернули людям почти миллион взысканных платежей. В масштабах страны это немного, но каждому конкретному предприятию важно - оно ведь не планировало такие траты.

Подобные проблемы не носят массового характера. За год у нас прошло чуть больше 7000 деклараций, по которым таможенники изменяли стоимость ввозимых товаров. Участники внешнеэкономической деятельности (ВЭД) оспорили в судах 89, в 69 случаях решение было вынесено в их пользу. Мы эту проблему увидели, проанализировали с участием коллег из таможни, вместе скорректируем практику, чтобы не надо было ходить по судам. Еще одна проблемная ситуация - льготы по уплате НДС на ввоз медицинского оборудования. В прошлом году в 26 случаях таможенники отказывали в предоставлении льгот на комплектующие для медтехники. Требовали отдельное регистрационное удостоверение на составляющую как на целое. Так предусмотрено нормативом минфина, чем и руководствуется таможня. Одновременно нормативный акт министерства здравоохранения говорит: не нужно этого делать. Суды встают на сторону участников ВЭД. Проанализировали ситуацию, сообщили о противоречии федеральным органам - они должны его устранить, чтобы все было в правовом поле.

Информация с вашего сайта: в прошлом году транспортные прокуроры санкционировали наложение ареста на имущество участников ВЭД, задолжавших в бюджет страны 47,2 миллиона рублей. На какую сумму продали имущество? И не подтолкнули ли госорганы бизнес к банкротству? Владимир Дроздецкий: Ни один имущественный комплекс не реализовали - это обеспечительная мера. Из названной вами суммы 36 миллионов компании выплатили сразу. Как только, например, у руководителя фирмы-должника арестовывают автомобиль, возникает потребность выполнить обязанности перед государством, что, собственно, и происходило. Но, прежде чем система включилась, мы провели серьезную методологическую работу, составили схему наложения ареста на имущество от момента принятия судом решения до санкционирования этого процесса. Это нужно было, чтобы органы внутренних дел, таможни и прокуратуры действовали по одному алгоритму. Параллельно мы активно поправляли таможенников, когда в некоторых случаях они не видели образовывавшейся задолженности. Таких фактов было всего семь, примерно на 13 миллионов рублей. Но требовалось показать: во-первых, мы видим нарушения законодательства, а во-вторых, не будем с ними мириться. После этого работа пошла: появились аресты и сразу началось погашение задолженностей. Теперь каждый знает: лучше все-таки свои обязанности выполнять.