Цель санкций - ограничить наши экономические возможности

Торговый представитель России во Франции Александр Туров - о сотрудничестве двух стран в Арктике, санкциях и «Северном потоке - 2». Проект «Северный поток - 2» будет реализован, несмотря на призывы западных стран его остановить. Об этом в интервью «Известиям» заявил торговый представитель России во Франции Александр Туров. Он подчеркнул, что бизнес и экспертное сообщество - в том числе и в Париже - приветствуют строительство газопровода. Кроме того, экономист объяснил, как на отношения наших стран влияет политика и почему объем торговли Москвы с европейскими странами в последние годы растет, несмотря на санкции, а также рассказал, как Россия и Франция вместе работают в Арктике. Политически 2018 год на международной арене складывался для России непросто. Как в этом плане обстояли дела с экономическим измерением? Пожалуй, главный итог этого года - понимание того, что иностранные партнеры хотят сотрудничать с Россией, несмотря на тяжелую политическую обстановку, вопреки санкциям и попыткам отдельных стран помешать нашей работе. В этом году мы достигли неплохих экономических показателей. Так, по итогам 10 месяцев прирост товарооборота России и Франции составил 16% и достиг $14,2 млрд, в том числе экспорт вырос на 33,5%, а импорт - на 5%. Причем наш экспорт уже превышает показатели 2018 года, что определило значительное сокращение отрицательного сальдо в нашей торговле.

Не только нефть. Увеличение объема товарооборота России наблюдается не только с Францией, но и с другими странами Евросоюза - от Бельгии до Швеции. Что, кроме роста цен на нефть, определяет эту тенденцию? Дело в том, что Россия взяла курс на снижение в своем экспорте доли энергоносителей и сырья, так как сегодняшняя структура нашего экспорта не соответствует промышленному, научно-техническому и инновационному потенциалу. В майских указах Владимир Путин поставил задачу увеличить несырьевой экспорт до $250 млрд в год, $50 млрд из которых должны приходиться на промышленные товары. Таким образом, наша внешняя торговля все больше нацелена именно на промышленный экспорт. Здесь открываются широкие возможности и для развития прямых иностранных инвестиций. Приведу пример: корпорация Boeing в этом году запустила в Свердловской области завод по производству титановых изделий для авиастроения, что существенно расширяет наши экспортные возможности. И если раньше российские детали стояли на каждом четвертом Boeing, то после запуска они постепенно будут внедряться в каждый самолет. Надеюсь, это вдохновит и европейских, и французских авиастроителей, с которыми мы тесно сотрудничаем.

По вашим оценкам, удается ли уложиться в сроки выполнения майских указов? Очевидно, что выполнить указания за один день невозможно - это требует значительного расширения экспортной базы и вовлечения во внешнеэкономическую деятельность новых российских участников. И у нас есть большой резерв: наши малые и средние предприятия, которые выпускают продукцию, успешно конкурирующую с зарубежными аналогами. К сожалению, пока у них не так много опыта работы на внешних рынках, и для этого была создана целая система консолидированной поддержки со стороны Минпромторга и Российского экспортного центра. Она включает полный объем финансовых инструментов по гарантиям, страхованию и субсидированию предприятий и в ближайшее время заработает в полном объеме. Торгпредства взаимодействуют с зарубежными партнерами на их территории. Мы создаем благоприятную атмосферу для экспортных поставок, но не забываем и о привлечении иностранных инвестиций. Так, в России на первое полугодие 2018 года накоплено порядка $16 млрд французских инвестиций и работает более 500 крупных компаний с участием французского капитала, которые вкладывают большие средства в российскую экономику и обеспечивают высококвалифицированные рабочие места.

На разных уровнях. Политическая напряженность влияет на экономическое взаимодействие России и Франции? Здесь действуют два уровня: национальный и надгосударственный. Все страны - члены ЕС отдали Европейской комиссии свое право на регулирование внешних экономических отношений, в том числе и таможенный режим. Другими словами, у всех членов Евросоюза одинаковые тарифы, а потому создать преференции с одной стороной, будь то, к примеру, Франция, Чехия или Словакия, нельзя. К сожалению, сейчас взаимодействие с органами ЕС находится на том низком уровне, на котором оно быть не должно. Отложены в долгий ящик вопросы нового соглашения о партнерстве, введения безвизового режима и многое другое. Тем не менее с Францией наше взаимодействие в области экономики идет успешно даже по сравнению с периодом до 2014 года. У нас регулярно собирается Российско-Французский совет по экономическим, финансовым, промышленным и торговым вопросам (СЕФИК), мы активно работаем с министерством экономики и финансов Франции. В декабре на 24 заседании СЕФИК, которое прошло в Париже под председательством глав профильных министерств России и Франции Максима Орешкина и Брюно Ле Мера, мы увидели прагматичный, современный подход, нацеленный на долгосрочную перспективу.

В мае этого года на полях Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ) встретились президенты наших государств Владимир Путин и Эммануэль Макрон. И тогда в присутствии бизнес-элиты России и Франции подтверждена политическая установка на сотрудничество - несмотря на санкции, которые отрицательно влияют на работу. У нас есть крупные совместные международные проекты: в частности, «Ямал СПГ», который в Арктике осуществляют российский НОВАТЭК и французская Total при участии китайских партнеров. Более активному развитию наших отношений - и не только в энергетической сфере - будет способствовать реализация проекта «Северный поток - 2» (СП - 2). После встречи СЕФИК Максим Орешкин заявил о ключевом значении и другого совместного проекта - «Арктик СПГ - 2». Насколько важную роль в нем играет Франция? В проекте также участвуют НОВАТЭК и Total - у этих компаний давно установились прочные партнерские связи. Французская сторона заявила, что продолжит участие в этом проекте. Что, если переводить с дипломатического на бизнес-язык, означает перспективы сотрудничества и по другим проектам. В декабре со значительным опережением была запущена третья линия «Ямал СПГ». Это первый проект, который реализуется в столь сложных климатических условиях. Многие эксперты выражали беспокойство насчет его перспектив, однако все проходит успешно, а это говорит о высоком уровне взаимодействия и технологических возможностей России и Франции.

Когда голосует бизнес. Вы сказали, что в отношениях наших стран важную роль сыграет и «Северный поток - 2». В последние месяцы усилились нападки на него со стороны США и некоторых европейских стран. В Брюсселе утверждают, что СП-2 якобы подорвет энергетическую безопасность Евросоюза. Франция же на этот счет ничего не говорит. Как в Париже оценивают проект? В бизнес-сообществе и в экспертных кругах к этому проекту относятся позитивно. Было бы наивно думать, что его противники, которые хотят получить экономические выгоды с помощью политического пиара, не будут высказываться против. Вспомним первый «Северный поток», который начали строить ещё в досанкционный период. Когда закладывалось его первое звено, противодействие было гораздо мощнее, однако сейчас проект действует. Наши подходы отличаются от позиции Еврокомиссии: мы уверены, что с помощью СП-2 Евросоюз только укрепит свою энергобезопасность. У нас нет ни малейшей мысли своими энергопоставками кого-либо к себе привязывать и уж тем более кем-то манипулировать. Российские проекты носят не политический, а исключительно экономический характер.

Конечно, крупные инфраструктурные проекты легче реализовывать в благоприятной обстановке, но мы готовы работать в тех условиях, которые есть. Осложнить реализацию СП-2 можно, но за него голосует бизнес. И французский бизнес в том числе? И французский бизнес в том числе. К концу года СП-2 реализован уже на четверть - сейчас заложено более 300 км труб. Возможно ли вообще остановить строительство такого проекта? Проект, безусловно, будет реализован. Не являюсь в полном смысле экспертом в этой сфере, но как экономист и с учетом опыта, полученного при строительстве газопровода Gazelle в Чехии, где я тоже был торгпредом, предпосылок для прекращения строительства я не вижу. Политические методы. За четыре года термин «санкции» стал одним из самых упоминаемых в российском медиапространстве. С одной стороны, мы говорим о том, что они ни на что не влияют, с другой - признаём их негативные последствия. Можете объяснить, как все-таки ограничения действуют на работу России и Франции? Конечно, санкции отрицательно сказываются на экономическом развитии. Они в первую очередь сводятся к ограничениям в кредитовании и передаче технологий. Однако порой они не работают. Взять, к примеру, тот же «Ямал СПГ». В декабре мы запустили третью очередь проекта. И если на начальных этапах у нас не было своих технологий по сжижению газа, то на третьем этапе они появились. Получить их в условиях санкций от зарубежных стран сложно, однако международное сотрудничество позволяет создать собственные.

Очевидно, что санкции, как уже неоднократно отмечалось, всем надоели. Европейские банки отказываются от инвестиций и много на этом теряют, потому что им на смену приходят банки из азиатских стран, которые санкции не поддержали и получают серьезные дивиденды. Ограничения сказываются и на внутреннем рынке: с уходом зарубежных компаний возникает риск возникновения монополий российских компаний. Однако одновременно развивается и отечественное производство. В целом, могу сказать, что по части внутреннего регулирования у нас создана сбалансированная система с участием российских антимонопольных органов. Более опасным представляется побочный эффект - когда прописанных ограничений нет, но зарубежные партнеры начинают толковать существующие санкции более широко и отказываются сотрудничать, ссылаясь на опыт расширенного толкования антииранских санкций, повлекший для французских банков огромные штрафы. Сейчас пошел процесс, когда российским или даже французским компаниям с российскими собственниками на всякий случай закрывают счета в зарубежных банках. И эта система «абы что не вышло» - даже хуже, чем сами санкции.

Почему санкционный механизм так часто используют в последнее время? Санкции - это политика, которая проводится, чтобы ограничить экономические возможности. В последнее время Россия стала гораздо сильнее экономически, наши производители начали теснить конкурентов на внешних рынках, и в итоге за рубежом стали затевать процессы против наших металлургов и производителей минеральных удобрений, других высококонкурентных товаров. На мой взгляд, главная цель этого -- политическими методами ограничить расширение нашего экономического влияния. Мы начали с подведения итогов текущего года. Каковы ваши прогнозы на 2019 год? В следующем году мы проведем в России 25-е заседание СЕФИК. На этот раз было решено расширить географию и организовать его не в Москве, а в другом городе - знаковом для российско-французского сотрудничества. Мы готовимся принять делегации зарубежных стран на Российском инвестиционном форуме в Сочи в феврале и на ПМЭФ в июне, а также на Ялтинском международном экономическом форуме (ЯМЭФ), который состоится в конце апреля. Мы также приглашаем французскую сторону на Восточный экономический форум (ВЭФ) в сентябре. Помимо этого, у нас есть и конкретные двусторонние проекты, над которыми мы продолжим работать в следующем году.